Ну что же, друзья. Пришло время мне объясниться - не в отдельных комментах, каждому лично, а на своей, не убоюсь этого слова, СТЕНЕ.

В последние дни FB обошел ролик с записью митинга у российского консульства в Нью Йорке, из которого впоследствии вырезали кусочек, озаглавленный таинственно "Интервью с мальчиком". Как многие из Вас догадались, этим мальчиком оказался мой сын Мика.

Я не вывешивала это интервью и вообще очень надеялась, что оно как-то само собой затихнет. Но мне приходит все больше писем и комментариев, а последней каплей стало оживленное обсуждение на странице Василия Гатова, с которым я незнакома: Микино выступление нарисовало воображению В.Г. довольно живой образ мамы таинственного мальчика (т.е. меня): я представилась ему типичной "еврейской мамой с Бруклина, из очень приличной московской недоуехавшей семьи, слова которой дословно повторяет ее сын" (цитирую неточно). В.Г. даже уточнил, в какой именно части этого района г. Нью-Йорка мы живем - оказалось, что "в понтовой, между мостами". Это меня даже развеселило. Я представила себя в старинной фотомастерской, где можно засунуть голову в дырку, а вокруг будет произвольный пейзаж. У меня получился Бруклин, между мостами.
Не так плохо...

Но дело не в этом. Так вышло, что я не смогла пойти на митинг в субботу (поскольку мой жанр - объяснительная записка, то скажу, что практически в это самое время я должна была читать лекцию про историю постановок "Вишневого Сада" в России по просьбе одной нью-йоркской театральной компании, которй вздумалось поставить эту пьесу (кстати, постановка мне очень понравилась, а лекцию я начала с рассказа о происходящем в Москве - судя по их реакции, в 2 часа дня по НЙ времени присутствовавшая в театре нью-йорская интеллигенция ничего об этом не слышала даже приблизительно).

Всю предыдущую неделю мы не отлипали от FB, душой болея за происходящее в Москве и, естественно, делясь информацией и эмоциями по этому поводу с Микой. Он, будучи человеком страстным, сказал, что дома после этого сидеть никак не может, и попросил отпустить его на митинг со знакомыми, туда отправлявшимися. Что я и сделала и о чем жалею.
Мика воспользовался моим отсутствием и немедленно дал интервью.

Мое основное чувство - смущение. Я искренне не понимаю восторгов и умиления по этому поводу и хотела бы поскорее об этом забыть.
Мне стыдно, что мой сын не знает, как правильно говорить слово "инцидент". Меня огорчает, а иногда и пугает категоричность его суждений (этой категоричности, видимо. я и обязана тем образом, который нарисовался мысленному взору Василия Гатова). Я часто говорю об этом с Микой - пока ничего не выходит. Но кое-что меня все-таки порадовало:

В-первых, Мика говорил банальности, но не говорил глупостей (а мог бы!)
Во-вторых и в главных, больше всего меня радует то, что мой сын, родившийся уже почти 12 лет тому назад в Америке, проживший здесь большую часть жизни, посещающий американскую школу и т.д. по-настоящему интересуется тем, что происходит в России, пытается это понять - часто очень по-детски, неправильно, резко - но сам ! - а не повторяя слова пресловутой "еврейской мамы", - и принимает это близко к сердцу. И ему не все равно. И, может быть, простите за пафос, его жизненный опыт еще пригодится нашей стране.

Мне было ровно столько лет, сколько Мике сейчас, когда к власти в СССР пришел Горбачев. И я не просто хорошо, а как-то остро помню, как мы с родителями и бабушкой с дедушкой смотрели и обсуждали его выступления.
И я не с их слов, а совершенно самостоятельно понимала, что происходит.
Я помню, как мама пришла с закрытого показа фильма "Покаяние" и сказала, что никто из нас, этого, конечно же, не увидит... И много еще чего.
И именно эти переживания определяли мою жизнь лет в 12-13, хотя я была довольно покладистой девочкой, и собственных мыслей, в принципе, у меня было меньше, чем у Мики.

А теперь закроем тему. Спасибо всем за теплые слова.