В Кущевском районном казачьем обществе числится 560 человек, более 240 — в самой станице Кущевской. "Это сила, с которой все должны считаться",— заявил Николай Долуда. Вот вам слова тех кто жил под покровительством этой СИЛЫ:

Главное было не хамить бандитам, - говорят девочки. - Они от этого просто звереют, нужно было спокойно сносить домогательства и последующие изнасилования.

Пострадавшим было от 14 до 20 лет.

Ловили на улицах. У ворот училища. В кафе. В парках. Забирали со школьных дискотек. Девчонок цапки старались брать не местных. Но не с Кавказа - опасались мести.

С 1993 по 2002-й - время правления Николая Цапка - забирали «по-жесткому». Заходили в училище, в классы - тыкали пальцем на понравившихся. Врывались в квартиры, выбивая двери, иногда - окна. Затаскивали в машины на улице.

При Сергее был популярен метод «чеса». Останавливается машина, оттуда высовывается улыбчивый парень: «Как зовут?» Не отвечать нельзя - это грубость, а грубость карается. Отвечать нельзя - идешь на контакт, значит, сама хочешь познакомиться... Нет смысла скрывать телефон и адрес - цапки легко узнают его по месту учебы. Двери выбивать в квартирах больше не нужно - квартирные хозяйки знают цапков в лицо и открывают по первому требованию.

«Сплю уже. А у нас кровати в ряд поставлены. Слышу: заходит Гуров. «Катя, пойдем». Катя такая: «Я сплю, я не пойду». Он говорит: «Не доводи. Встала, пошла». Она встала, начала одеваться. Он бы убил ее, если бы она не послушалась. Она одевается - медленно, тянет время. А он по комнате ходит, над девчонками. Все затаились. Останавливается надо мной. Я вообще не дышу. Он долбает ногой по кровати: «Кто это?» Катя: «Не трогай, ты ее не знаешь». Вещи все свои в охапку сгребла: «Пошли-пошли». От меня отводила. Мы дружили, понимаете?»

«Цеповяз спрашивает вахтершу: «Когда пара заканчивается?» А я понимаю, что за мной. Бегу наверх, к классной своей, Светлане Павловне. Она на занятиях. Я ее выдергиваю и плачу, плачу. Говорю: «У меня проблемы, ищут». А она смотрит на меня, как на говно: спустись в учебку, там разберутся. А то я не знаю, как разбираются. Я в спортзал. Сидела там, пока не уехали. Потом на такси до училища, такси после. Потом перестала ходить. Потом меня вызывают - либо отчисляем, либо по собственному. Ушла по собственному».

Став «цапковской», очень сложно вырваться из этой среды. Женя Гуров жестоко избил девушку, которая решила бросить его спустя два года «встреч». 16-летнюю школьницу больше месяца выхаживала местная травматология. Она сменила номер телефона, вся семья уехала из Кущевской. Сейчас вернулись. Я разговаривала с ней в присутствии ее мамы. Девушка и мама долго описывали Гурова как «нежного и вежливого». Избиение отрицали. И их сложно винить: в 2002-м Виолетту Климову, решившую порвать с цапком Вадимом Палкиным, нашли у храма, в реке - избитой, изнасилованной и задушенной.

Учитель школы № 4: «Как дискотека в школе, приезжают на стоянку. Мы знаем, что раз приехали, девчонок выбирают. Патрули милицейские мимо них проходят, отмечаются в кабинете у директора и в сторону. А цапки знают, что мы учителя, нас не трогают. Но нервное напряжение такое в воздухе появляется... Девчонки боятся, некоторые уходят в туалет. Да, мы пускали цапков на дискотеку. Но многие из них - наши бывшие ученики или друзья учеников, то есть мы их в таком качестве пускали. Скромных девочек они не брали, брали ярких. Прямо у дверей они девочек не забирали, но там на выходе за территорию есть темный пятачок, где паркуются машины. И что там делается, ни милиция, ни мы не видим. Потому что там темно. Уже после убийства в школу приезжал краевой прокурор, говорил: «Не можете обеспечить безопасность, не проводите дискотеки». Но это же плановое мероприятие - дискотеки. Может, нам еще и уроки отменить? И вообще - в каком это смысле учителя отвечают за безопасность детей? А кто за нашу безопасность ответит? За мою?»

Преподаватель института выразилась еще круче: «Я не отрицаю, что это коллективная ответственность. Что это происходило все. Но нас с 37-го года приучили молчать». Такой вот аргумент.

Маленькая лингвистическая деталь: изнасилованных девочек в Кущевке называют «отходами». Быть изнасилованной - это несмываемый позор. Не для насильника - для девочки. С ней не общаются «приличные». Ее не берут замуж.

Жизнь девушки, признавшейся, что ее изнасиловали, доламывалась родителями, сверстницами, парнями, милиционерами даже без участия цапков.

Сочувствия у кущевцев изнасилованные девчонки не вызывают. Вообще. Кажется, что постоянное, фоновое насилие в Кущевке давно стало нормой. Многие «благополучные» девчонки признавались, что их парень или даже его родители могут им «дать леща» за плохое поведение. Некоторых систематически избивают: не цапки - приятели, мужья, знакомые. О мелочах - запретить выходить на улицу, встречаться с подругами, ходить на дискотеки - даже речи не идет. Это - естественное право сильного решать за слабого. Мужчины - за женщину.

Замоскворецкий суд Москвы признал виновными фигурантов «болотного дела». В приговоре, который зачитывала судья Наталья Никишина, говорится, что подсудимые реализовали преступный замысел, осознавая, что перед ними представители власти. Текст приговора подробно описывает должностные инструкции пострадавших полицейских, где подчеркивается, что они были представителями власти. Несмотря на это, в их отношении было применено насилие, не опасное для их здоровья.

На скамье подсудимых находятся Андрей Барабанов, Степан Зимин, Денис Луцкевич, Ярослав Белоусов, Артем Савелов, Сергей Кривов, Александра Наумова (Духанина), Алексей Полихович.

В приговоре отмечается, что Зимин и Белоусов, осознавая «общественно опасный характер действий», скандировали антиправительственные лозунги. А Духанина, «реализуя преступный умысел», не менее восьми раз бросила в сотрудника полиции фрагменты асфальта и пустую бутылку. Кривов, препятствуя задержанию участников акции протеста, схватил за форменную одежду Моисеева, а затем толкнул его, причинив физическую боль.

Судья оглашала приговор ровно час и, фактически прервав его чтение на полуслове, объявила перерыв до понедельника, 24 февраля, 10.30 мск. Тогда должны быть названы сроки. Судья прервала чтение приговора на перечислении причиненного ущерба. Так, было утрачено 27 шлемов, 29 резиновых палок, 400 жилетов — в общей сложности правоохранительным органам столицы был причинен ущерб на сумму 371 000 с лишним руб., поврежден асфальт на сумму 28,228 млн руб., уничтожено шесть мобильных туалетов на 73 000 руб.

Обвиняемые по болотному делу не услышали обвинение →

В ходе прений сторон гособвинение попросило суд назначить подсудимым наказание от 5 до 6 лет лишения свободы в колонии общего режима. В частности, прокурор попросил по 6 лет лишения свободы для Наумовой (Духаниной) и Кривова. По мнению надзорного ведомства, в колонию на 5,5 г. должны отправиться подсудимые Барабанов, Зимин, Луцкевич, Савелов и Полихович. Белоусова следует приговорить к пяти годам лишения свободы, заявил гособвинитель.

Амнистированы еще три фигуранта «болотного дела» →

Тем временем возле суда собрались около 500 человек. На процесс пустили только его участников, сотрудников правоохранительных органов и журналистов. Остальные остались возле здания суда, где скандируют лозунги «Свободу!» и «Выпускай!». Оглашение приговора началось с трехчасовой задержкой — оно должно было начаться в 12.00 мск, а началось лишь после 15.00. При этом фигурантов дела привезли в задание суда задолго до начала процесса.