В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет-нет-нет, это легкий подлог. Если ты задала вопрос, тогда я отвечу. Девушки из группы Pussy Riot (я уже об этом, кстати, сегодня говорил, а ты то ли не услышала, то ли делаешь вид, что не услышала), - девушки из Pussy Riot пришли в храм: это был ответный приход. После многолетнего прихода, да? Мою дочь шестилетнюю... Пришел какой-то жирный дядька в сутане и кропил ее из ведра там, да? В шесть лет. Я потом приходил к директору школы и говорил, что моя дочь не овощ, ее не надо кропить без моего согласия. Это было еще в девяностые годы.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А что в этом плохого, в том, что пришли и окропили, простите? У нас какой-то такой религиозный получается эфир. Но мы с вами сели на эту тему.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Я отвечаю.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Да. Что в этом плохого?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет, моя дочь не овощ, я не хочу, чтобы ее кропили. Понимаешь? Не хочу. Точка. Почему я это не хочу, - мы с тобой выйдем из студии, отдельно поговорим. Я не хочу. Церковь лезет - и залезла с ногами и в политику, и в образование, и в светскую жизнь. Pussy Riot в Храме Христа Спасителя – это острая реакция на абсолютное нарушение договора, на то, что церковь давно с ногами влезла! И Патриарх этот, с позволения сказать, - давно влез с ногами в политику. И Патриарх призывал нас голосовать, он был, так сказать, агитатором за одного из кандидатов. Не надо после этого удивляться, что в Храм Христа Спасителя приходят с песней «Богородица, прогони Путина». Это один смысловой пласт разговора, Ксения. Один. Другой смысловой пласт заключается в том, что, в принципе, либо мы это обсуждаем в дискуссии, вот, например, с тобой. Сколь угодно остро, но в дискуссии. Либо ты мне заявляешь, - ну, условная «ты», так же, как ты условно говоришь, что я пришел в Храм Христа Спасителя. Вот, я также условно говорю, что - либо мы с тобой находимся в дискуссии... Это один уровень разговора, мне он годится, мне он подходит. Либо ты или представители религии, в данном случае, говорят мне: если вы это посмеете делать, мы будем вершить насилие, потому что это наша страна, - как заявил Леонтьев. Да? У нас тут такая идентификация российская государственная - это православие, сказал Леонтьев. И все, кто не разделяют этой идентификации, валите отсюда, сказал Леонтьев. Значит, это уже... Пожалуйста, свалить не проблема. Проблема в том, что государство называется уже не Российская Федерация.